«Наступаем на Чугуев. Ожесточенный бой с фашистскими эсэсовскими отборными частями. Нас мало. Товарища убило. Остался один. Но мы убили 4 фрица, а товарища убило насмерть. Я беру его оружие и сразил еще 3 фашиста. Миша, мой друг, я за тебя убил двух фашистов и за себя одного. Но я пока жив. Я еще и за тебя, и за себя отомщу. Когда я отходил, еще двух фашистов уничтожил. На этом и кончен наш бой. Прошу того, кто найдет патрон, пожалуйста, сообщите по адресу: Калачинский райвоенкомат Омской области. Бессмертный Фёдор Маркович. 19 марта 1943 г. Чугуев. Родина не забудет нас».

События эти происходили на украинской земле в Харьковской области весной 1943 года в районе станции Чугуев.

Гильзу нашли рабочие ремонтной бригады Приволжской железной дороги. Волею судьбы фронтовая гильза сохранилась до наших дней. Как она преодолела путь между Чугуевым и Волгоградом, долго оставалось тайной. Гильза была передана юным краеведам в гусевскую сельскую школу того же Ольховского района Волгоградской области. С юными краеведами работал учитель истории Сергей Михайлович Иващенко. Было решено написать в Калачинский военкомат — на родину солдата.

Калачинск — небольшой городок в Омской области, в нем сегодня проживает 30 тысяч человек. Во время войны на фронт отсюда ушли 11 тысяч. Вернулись чуть больше 5 тысяч.

Получив письмо волжских краеведов, Калачинский военкомат обратился к спискам вернувшихся с фронта. Оказалось среди них и имя Бессмертного. Он уцелел, но путь его домой был долгим.

И вот в апреле 1975 года в дом Бессмертных пришла солидная делегация — представители районного, областного военкоматов, сотрудники милиции и кое-кто из общественников. Не к каждому ветерану приходит сразу столько гостей! Пришедшие буквально засыпали его вопросами и ловили каждое слово. А потом ветерана просто огорошили. Гости объявили ему о бесценной находке и о том, что его разыскивает учитель-краевед Иващенко из Волгоградской области.

Фёдор Маркович, не откладывая, написал Сергею Михайловичу письмо. Завязалась переписка. Ветеран поведал подробности того мартовского дня 1943-го, когда он вкладывал записку в гильзу. Одно оставалось непонятно Бессмертному: как гильза из-под Харькова оказалась в районе станции Иловля Волгоградской области?

Шли годы. 7 марта 1993 года не стало Фёдора Марковича Бессмертного. Ушел из жизни и Сергей Михайлович Иващенко. В его семье всегда хранились письма из Калачинска. И только через сорок с лишним лет, весной 2015 года, в канун 70-летия Победы родственники Иващенко решились расстаться с дорогими их семье реликвиями. Письма и гильзу с запиской было решено передать в Калачинск. Но прежде надо было уточнить, как найти родственников.

Родные Иващенко обратились к журналистам на Первый Волгоградский канал. Те в свою очередь связались с коллегами — корреспондентами телеканала «Омь» в Калачинске. И начался поисков адресов.

Я как раз работала на телеканале «Омь», и эта история всколыхнула меня, я полностью включилась в поиск, мне захотелось восстановить подробности боевого пути солдата. Калачинск и моя Родина, мне дорого все, что здесь происходит.

Первое, удалось установить, что в Калачинске живут потомки братьев Фёдора — Петра и Алексея. Но это поколение мало что могло рассказать. А нужны были конкретные документы, которые позволили бы проследить путь Фёдора Бессмертного. Удалось узнать, что у ветерана было пятеро детей — сын и четыре дочери. Потом уже узнала, что двое умерли, остальных судьба разбросала по разным городам.

В городе Ишиме Тюменской области живет старшая из дочерей — Нина Фёдоровна. Я позвонила ей. Едва узнав тему разговора, женщина заволновалась и согласилась приехать в Калачинск. Мы встретились на Мемориале славы.

Нина Фёдоровна, не в силах сдерживать слезы, вспоминала, как еще маленькой девочкой видела любящие, заботливые и требовательные глаза отца. Дочери всегда были радостью отца. О дорогах войны говорила сбивчиво, но случай с запиской она пронесла в сердце через все годы.

О подробностях боя Фёдор Маркович в свое время написал волгоградским краеведам. Рассказал все, как было: «Тяжелой была битва. Враг окружал, наседал. Меня и еще двух солдат, фамилии которых я не помню теперь, одного звали Михаилом, командир отправил занять оборону за оврагом…»

Постепенно, по разным данным, четко вырисовывалась картина того жестокого боя.

Атаки накатывались, как волны. Разорвалась мина. В живых остались только Фёдор и Михаил. Стали пробираться к оврагу. И вдруг увидели колонну немцев. Впереди с отрывом ехали три мотоцикла — по два человека в каждом. Фёдор и Михаил их пропустили. Когда появился грузовик с эсэсовцами, Фёдор кинул противотанковую гранату. Взрывом машину сбросило в овраг, и она загорелась. «Жарьтесь, фашисты! Мы вам за все отомстим», — крикнул Михаил, и они с Фёдором побежали к постройкам. Там за пустыми полуразрушенными домами заняли оборону. Им удалось автоматным огнем прошить четырех немцев. Они тут же сменили позицию. При перебежке Михаила смертельно ранило. Втащив мертвого друга в избу, Фёдор забрал его диски с патронами и ручные гранаты. Он открыл стрельбу по фашистам, перебегая от окна к окну, чтобы враг не понял, что он один.

В момент затишья решил Фёдор написать прощальную записку. В поисках клочка бумаги и карандаша метнулся по комнатам. Вдруг увидел: в углу в длинной холщовой рубахе, подпоясанной ремешком, старик. Борода седая, сам седой. «Здравствуй, дедушка!» — сгоряча крикнул Фёдор на бегу. И вдруг его ударило — откуда здесь может быть старик? Зажмурился, а когда открыл глаза, ничего в этом углу не было. Наверняка привиделось. И тут случилось чудо: он нашел клочок бумаги! И написал о себе.

А тут снова фрицы. Фёдор схватил с пола гильзу, затолкал в нее записку и успел бросить в стоящий в углу сундук, на дне которого виднелась кучка кукурузных зерен. Дальше он действовал, не задумываясь о своей жизни: взял гранату и стал ждать, чтобы взорвать себя вместе с врагами. Но немцы чудесным образом прошли мимо.

Под покровом ночи Фёдор покинул убежище. Пробрался в расположение своих, но живых там уже никого не было. Собрав автоматные диски и гранаты, прячась за постройками, бежал вперед. Под вихрем пуль и вражеских снарядов Фёдор метал гранаты. А когда прямо на него выскочил немец, сходу прошил его автоматной очередью.

На берегу Северского Донца в одном из окопов подобрал крупнокалиберный пулемет и стал поливать врага уже из пулемета. И тут его накрыло. Осколки нашпиговали тело: голову, грудь, руку, ногу…

Он лежал среди убитых, но, к счастью, был замечен санитаром. Это тоже было почти чудом.

Дальше Фёдора ждал долгий госпитальный путь: Сызрань, Иркутск, Новосибирск. Сильная контузия и тяжелое ранение в голову повлекли за собой потерю памяти. Он почти не мог самостоятельно двигаться. В Новосибирском госпитале его разыскала жена Мария Никитична. Выбиваясь из сил, она с огромным трудом добралась со своим израненным мужем до дома.

Сколько лет она в одиночку тянула лямку солдатки! Молодой впрягалась в работу на комбайне, затем на элеваторе. Бралась за любой тяжелый труд, поскольку мужиков не было. Вернется, бывало, домой, а сынишка на холодном подоконнике сидит, ждет. Вытряхнет мать из сапога тайно припасенные зернышки, потолчет в ступке и сварит малышу болтушку. Тот ручонками тянет кашицу в беззубый рот, потом заходится слезами от боли в желудке. Но сдюжил сынок, дождался папку с фронта!

Вернулся Фёдор инвалидом 2-й группы, его левая рука висела, а тело держалось на костылях. Пришлось ходить так два года. Слава Богу, что жена у него была настоящей опорой и поддержкой.

Его дальнейшая жизнь — цепочка преодолений. Когда почувствовал себя лучше, стал искать работу, но инвалидов и контуженных брали неохотно. Устроился сторожем на почту. Сезонно подрабатывал в лесничестве, высаживал лесополосы из сосенок. Ряд елочек, обрамляющий мемориальный комплекс, как раз был посажен его руками. За это ему периодически выделяли участок под сенокос и немного доплачивали. Выручало хозяйство: овцы, куры, корова. Овец стригли, из шерсти катали валенки. Изнуренному таким трудом Фёдору требовалась передышка. Одолевали его судороги, напоминала о себе контузия — часто болела голова. Дважды в год он ложился в военный госпиталь в Омске. Врачи настойчиво предлагали сделать трепанацию черепа и удалить осколки, но Фёдор не соглашался. Так и носил в себе эти осколки до самой смерти.

Потомки Фёдора Марковича не теряют связи с малой родиной. Из Краснодарского края, Тюменской и Московской областей они съезжаются в Калачинск в канун Дня Победы. Помнятся слова Нины Фёдоровны: «Чтим традицию. Приезжаем в папин праздник, пока есть силы. Это наша память, наша родина». В ту нашу встречу вместе с дочерью ветерана мы поехали к дому, откуда Фёдор Маркович уходил на войну. Теперь в нем живут другие люди, но ель, посаженная прежним заботливым хозяином, исполином стоит в крохотном палисаднике.

Каждая из дочерей вспоминает что-то свое. Младшая дочь Ольга вспоминает: «Папа был очень аккуратным, в огороде и во дворе поддерживал идеальный порядок». Средняя дочь Наталья рассказала, что после смерти матери они с отцом каждый день ходили на кладбище, и отец всегда нес полевые цветы, хотя при жизни такого за ним не водилось. А прожили они вместе до золотой свадьбы! И еще вспомнилось: с собой на фронт отец взял ложку, сделанную из куска алюминия, на которой сам вырезал «Мария, Виктор». Виктор, первенец, родился в 1941-м. Это были родные имена, они и прибавляли силы. Ложка была с солдатом всю войну и вернулась домой. Наталья потом отнесла ее в музей.

От Натальи я получила семейные фотографии, а ей отправила найденные в архиве военкомата документы. Какие-то моменты фронтовой судьбы отца стали открытием, ведь он детям почти не рассказывал о войне.

В документах был обнаружен выписной эпикриз Фёдора Бессмертного из госпиталя № 976. Оказалось, боец шел на задание со сквозным пулевым ранением в лучезапястный сустав левой руки. Он получил его еще 13 марта 1943 года и неделю превозмогал боль, но не бросил оружия. Первую помощь ему оказали в медсанбате лишь 19 марта, когда его подобрал санитар.

Нераскрытой тайной остается, как гильза с запиской оказалась далеко от места боя, где ее оставил Бессмертный? Одно из предположений волжан: при строительстве железной дороги гильза могла находиться среди щебня, который завозили из Украины. Но в чьи руки попала она из сундука с кукурузными зернами? Видимо, это путешествие было угодно высшим силам. Удивительно, как в этой истории размыта грань между реальностью, чудом и мистикой.

Кем был тот старец, привидевшийся Фёдору в углу? Жена совершенно серьезно рассудила: «Здоровье дедушке пожелал, потому и жив остался». Но факт, что герой наш остался живым в самых, казалось бы, немыслимых обстоятельствах.

Фёдор Маркович Бессмертный, гвардии сержант 1-й гвардейской мотострелковой бригады, награжден орденом Отечественной войны и медалью «За отвагу». А потом к наградам присоединилась и медаль «За трудовое отличие». О таких, как он, метко сказал Маршал Советского Союза Р.Я. Малиновский: «Лучше воинов, чем Сибиряк и Уралец, бесспорно, мало в мире. Поэтому рука невольно пишет эти два слова с большой буквы».

У нас в Калачинском районе живут сейчас всего 28 ветеранов. Растут новые поколения, которые будут знать о войне только по рассказам и книгам. У Фёдора Марковича остались на земле 7 внуков и 11 правнуков. Это им нести в сердцах подвиг их деда. Вот через эту память и будут идти в бессмертие герои — такие, как Фёдор Маркович Бессмертный. Даже фамилия его утверждает эту историческую справедливость.

«…За проявленную трусость и уход с поля боя в тыл, за невыполнение приказа фронта о выходе на помощь наступающим с запада частям, за непринятие мер для спасения материальной части артиллерии, за потерю воинского облика и двухдневное пьянство в период боев армии генерал-майора артиллерии Гончарова, на основании приказа Ставки ВГК № 270, расстрелять публично перед строем начсостава армии».

Приказ был приведен в исполнение. За освобождение нашей страны сложили головы 27 миллионов бойцов. Задумайтесь, почему эта трагическая цифра утрат все еще растет. Сколько еще таких, как Усольцев, ждут своего часа быть найденными, узнанными и достойно вписанными в историю войны? Их имена должны быть известны и нам, и нашим потомкам.

Мария Андреевна по-прежнему говорит с отцом строчками из своих стихов. Недавно прошла презентация нового сборника Марии Богоявленской. Целый цикл назван «Поклонись им, Россия!»

Могильную плиту у дома № 10 в селе Высоком мой друг Александр Кисляк нашел сразу. Он поехал в это село, чтобы лично пообщаться с местными жителями. Хозяева дома подтвердили, что первоначально здесь были захоронены солдаты, убитые летом-осенью 1941 года, а в 1950-х годах подзахоронили еще нескольких бойцов, чьи останки были обнаружены в земле этих мест.

Наконец наши встречные поиски подошли к завершению. Дело оставалось за увековечением имени солдата. Здесь спасибо должностным лицам Новгородской области — им были направлены соответствующие письма-запросы. В феврале 2016 года пришло письмо: «…в настоящее время имя Андрея Степановича Усольцева увековечено внесением в список захороненных в братской могиле…». Это был ответ военкома города Старая Русса Новгородской области и наша маленькая победа! В 2016 году на могильной плите появилась фамилия Андрея Усольцева.

Осуществилась мечта Марии Андреевны, и, наконец, она собирается в дорогу…