Литературно-художественный и публицистический журнал

 
 

Проталина\1-4\18
О журнале
Редакция
Контакты
Подписка
Авторы
Новости
Наши встречи
Наши награды
Наша анкета
Проталина\1-4\16
Проталина\1-4\15
Проталина\3-4\14
Проталина\1-2\14
Проталина\1-2\13
Проталина\3-4\12
Проталина\1-2\12
Проталина\3-4\11
Проталина\1-2\11
Проталина\3-4\10
Проталина\2\10
Проталина\1\10
Проталина\4\09
Проталина\2-3\09
Проталина\1\09
Проталина\3\08
Проталина\2\08
Проталина\1\08

 

 

 

________________________

 

 

________________________

Александр Копырин

 

 

Где быль зарастает травой

 

Александр Копырин родился в 1956 году в Свердловске. Дальше, как он теперь говорит: «Стандартная биография советского человека — школа, студенчество, военная служба матросом на Тихоокеанском флоте, производство, жена, дети и… уже пенсионер».

 

Александр Копырин живет в городе Асбесте. Активный поисковик, член нескольких краеведческих обществ. Трудится в штате комбината «Ураласбест» в должности заместителя главного маркшейдера. Рассказывая о себе, признается, что «много двигается», питает большую страсть к пешеходным маршрутам по окрестностям в вечном поиске артефактов, а все свои наблюдения берет на карандаш.

 

На страницах «Проталины» наш автор продолжает делиться своими воспоминаниями.

 

Шпалзавода родные руины

 

Когда уже пройден большой жизненный путь, накоплен багаж знаний и опыта, появляется непреодолимая тяга побывать в местах своего детства и юности. Иногда в силу обстоятельств это желание так и остается несбывшейся мечтой. Но если есть сильное стремление и настойчивость, то, как говорится, в добрый путь!

Нам, небольшой группе краеведов, довелось сопровождать человека в места его далекого детства. Дорога легла в сторону заброшенного лесного поселка Шпалзавод. Это место с весьма прозаическим названием было истоком жизненного пути Александра Тимофеевича Флягина. Он — участник Великой Отечественной войны, здесь провел свои юные годы и отсюда уходил на фронт. И вот только теперь нашел возможность посетить родные места.

В группе у нас были представители Уральского историко-родословного общества, краеведы поселка Рефтинского Юрий Сухарев, Максим Шишминцев, из Асбеста — я и краевед Владимир Рубцов. Юрий Михайлович подал идею этого путешествия. Фотографировать взялся Владимир Николаевич. Позже он возьмется и за работы по монтажу набранного фото-киноматериала. Максим Валерьевич и я отвечали за транспортное обеспечение. По пути мы тоже держали фотоаппараты наготове.

Для нас эта поездка, как и для ветерана Флягина, стала возможностью побывать в далеком предвоенном прошлом. Нынешнему читателю из молодых может показаться, будто включили машину времени, и ожили тридцатые годы ХХ века.

Сначала про поселок, о котором я немало читал. Поселок Шпалзавод основан был в самом начале тридцатых годов. Располагался он в семи километрах на юг от города Асбеста. В 1927 году строилась железная дорога от асбестовых приисков до станции Баженово. Тогда и появился завод по производству шпал. Древесину заготавливали здесь же, буквально в ближних лесах. На некоторых картах советского периода появилось название Шпалзавод. Однако теперь, на нынешних картах, это место носит название Каменка.

Современный поселок Каменка расположен с левой (восточной) стороны от железной дороги. Название, данное теперь, взято от Каменского кордона, который находился в верховьях речки Каменки. В советское время тамошние жители занимались заготовкой леса, сбором сосновой смолы. У них были клуб, магазин, школа, существовало свое кладбище. Сам Каменский кордон как поселение известен с начала ХIХ века. На картах 1803 года уже имелась пильная мельница. По рассказам Тимофея Дмитриевича Бухарова, 1928 года рождения, поселение существовало еще до Турецкой войны, об этом он слышал от старожилов.

Поселок находился в красивейшем месте, на крутых склонах речки Каменки. По слухам, на этом месте обосновались две семьи, которые занимались выжиганием древесного угля. Через мост, переброшенный через речку, пролегали несколько дорог. Мост, кстати, исправно работал до 70-х годов ХХ века.

На протяжении всего ХIХ века вдоль Каменки велись активные лесозаготовительные и углевыжигательные работы. Во второй половине ХIХ века и до начала Великой Отечественной войны на речке работали золотоискатели. Если пройти вдоль русла речки, следы старательских работ видны до сих пор. А в близлежащих лесах добывали «цветные каменья».

В середине 50-х годов на берегах Каменки расположилось отделение Малышевской геолого-разведочной партии. Были построены несколько домов, бараки для рабочих, дизельная электростанция. Имелись механические мастерские, автопарк и тракторная техника. Активные работы велись на протяжении нескольких лет.

В годы войны на речке трудящимися эвакуированного завода асботехнических изделий (АТИ) был построен пионерский лагерь под названием «Каменка». Лагерь активно работал до начала перестройки.

В послевоенный период на территории поселка Шпалзавод работал промкомбинат, выпускавший широкий ассортимент изделий из дерева: сани, бочки, колеса для телег, оконные рамы и другие изделия.

Нашу группу теперь интересовало все, чем жили люди тех лет. Нужно было ловить каждое слово ветерана Флягина и закрепить все на пленку.

День выдался неподходящий. Ночью лил ливень, и по дороге в поселок все еще накрапывал дождь. Теперь дорога до поселка нетрудная, проложен асфальт. Но надо еще пройти по лесу. Для человека 1926 года рождения это не шутка. У нас тоже почти у всех головы седые, поэтому лесной маршрут пришлось обдумывать.

Забегая вперед, можно сказать, что все прошло нормально. И мы были немало удивлены выносливостью нашего ветерана. Он преодолел весь маршрут на одном дыхании, просто молодец. На неоднократные предложения посидеть, передохнуть, он только махал рукой и двигался дальше.

Как только мы дошли до намеченного места, Александр Тимофеевич остановился, по всему видно было, что он ушел в воспоминания. И с этого места стал рассказывать. Показал, где была раньше школа. Неподалеку маячили развалины пионерского лагеря «Каменка». Оказывается, еще раньше, до войны здесь был клуб. Почти рядом с железнодорожными путями был кирпичный завод.

Александр Тимофеевич вспомнил многое о заводе. Работали на заводе всего шесть человек. Глину копали рядом и загружали в большую деревянную бочку. Там при помощи привода в «одну лошадиную силу» глина перемешивалась. Готовую массу шнеком проталкивали в боковые отверстия. Там-то, на этом производстве еще подростком и трудился Александр Тимофеевич. Он работал погонщиком лошади.

Рабочие выкладывали глину в формы. Доски служили прессом. На них наваливались всем весом человеческого тела и выдавливали готовые кирпичи. Затем кирпичи обжигали в земляных печах.

Продукция была непрерывно востребована.

Поселок, в котором жил Флягин, располагался на западной стороне от железнодорожных путей. На сегодняшний день там большая зеленая поляна. Выйдя на кромку поляны, мы осмотрелись. Александр Тимофеевич шагнул вперед и долго вглядывался в заросли кустов — там когда-то стояли дома.

Вот здесь была улица — она тянулась с севера на юг. Вон там, третьим с краю, был дом Александра Тимофеевича. А всего здесь было, по воспоминаниям нашего ветерана, домов десять-двенадцать, и дальше под прямым углом уже шла другая улица.

Здесь все заросло кустами и даже соснами. Но внутри кустов виднелись полуобвалившиеся ямы погребов. И как на любом старом поселении, где уже давно не живут люди, везде буйствуют крапива и малина.

Отец Александра Тимофеевича в далекие 30-е годы ходил сюда из деревни на заработки. И, видимо, понравилась местность, или здесь была постоянная работа. Именно поиски заработка и по сей день заставляют нас делать выбор, где жить. А может быть, людей срывали с насиженных мест политическое давление и насилие власти.

Отец Александра Тимофеевича, проработав всего год на Шпалзаводе, решил остаться тут насовсем. Он выписал отходы производства — шпальную доску, это были односторонние доски, оставшиеся после пропиливания ствола дерева на шпалу. Из этого материала он и стал стоить свой дом. Здесь поселилась его семья с четырьмя детьми. Позже он добавлял пристройки. У многих тогда, до войны, дома были построены точно так же.

Пройдя вдоль несуществующих на сегодняшний день улиц, мы вошли в лес. Где-то здесь, недалеко от поселка, в ложбинке, был ключ с прекрасной питьевой водой. Им пользовался весь поселок.

Пройдя дальше по лесу, мы приблизились к водозаборной скважине, огороженной забором. Время меняет все. Как будто незаметно появились новые города на месте бывших поселков. Так возник, например, город Заречный. И для снабжения его питьевой водой на этом самом участке, где мы остановились, были пробурены несколько водозаборных скважин.

В наших планах было пройти еще дальше для обнаружения границ старого кладбища, но нам не удалось продолжить маршрут по сырому лесу.

На площадке перед водозаборными скважинами мы устроили для Александра Тимофеевича небольшую импровизированную пресс-конференцию. И весь его монолог засняли на видеокамеру.

Он повторил свой интересный рассказ. Вспомнил мальчишек, с кем учился в школе, и как мужики поселка уходили на фронт. Его очередь подошла в 1943 году.

Тяжелые дороги войны, сырость, холод и голод, кровопролитные бои, ранения. Но Александру Тимофеевичу повезло, он вернулся домой живым.

Память у Александра Тимофеевича отличная, в этом ему можно только позавидовать. Воспоминания его не расстроили, он даже как-то приободрился.

Обратно в поселок мы вернулись по старой лесовозной дороге, вдоль которой встретилось несколько муравейников высотой более метра.

Александр Тимофеевич, удивляя нас, по-прежнему шел бодро. На обратном пути мы еще раз заглянули на территорию бывшего поселения и прошагали вдоль улицы, где проживала семья Флягиных. Когда-то и здесь занимались спортом, между двух сосен был устроен турник. Сосны были уже многолетние, и когда Флягин уходил на фронт, турник частично врос в стволы.

Мы прошли вдоль кромки леса, вглядываясь в сосны больших размеров. Но тех старых сосен уже не увидели, их, видимо, спилили.

Вот так с разговорами, воспоминаниями и осмотром местности мы медленно выбрались из леса на обратную дорогу.

 

Раритет ищет крышу

 

Кто в детстве и юности не мечтал о путешествиях в дальние страны, об удивительных открытиях, старинных кладах, необычных находках! Вот и мы, дожив до таких лет, не утратили жажду открытий и странствий.

А может быть, вот сейчас где-то совсем рядом с нашим городом Асбестом ждут нас какие-то находки, которые дадут нам возможность заглянуть в прошлое.

Асбест с его окрестностями — промышленно развитый край, и он давно исхожен несколькими поколениями промышленников, строителей, геологов и следопытов. Кроме того, в здешних лесных просторах прошло множество старателей, хитников, горщиков, поисковиков различных направлений, туристических групп, пионерских отрядов охраны леса, зеленых патрулей и просто компаний «лесных шатунов», а также одиночек и прочих любителей природы.

Казалось, ничего нового тут уже не найти. Но из разговоров со старожилами мы узнали, что недалеко от поселка Шамейка в лесном массиве с давних времен лежит железная вагонетка. Люди, собиравшие грибы, как-то набрели на место, где покоится этот раритет.

Такую новость без внимания оставить было нельзя. Выбрав один из осенних дней, мы отправились искать то место. Точных указаний координат у нас не было.

Уже в поселке мы уточнили направление. Переправившись через речку Шамейку по живописному мостику, двинулись вдоль кромки леса.

Поиск наш окончился удачно. Это был кузов старинной вагонетки. Он лежал в зарослях на кромке покосов. Покосы, к сожалению, давно заброшены, они зарастают кустами. Вагонетка была почти полностью скрыта высокой травой.

Осмотрев ее, мы установили: находка наша почти в отличном состоянии. Металл, конечно, подвергся коррозии, но ржавчина его не испортила.

О крепости металла можно судить по ребрам отверстий в боках вагонетки. Отверстия остались от пуль любителей пострелять. Они испытывали на вагонетке силу своего оружия. В стенках кузова виднелись пробоины с выпуклыми краями — следы охотничьих пуль.

По корпусу кузова шли заклепки, сделанные, очевидно, вручную, они крепили листы металла к раме из профиля под уголок.

Именно такие вагонетки, применявшихся на асбестовых копях, можно увидеть на старинных фотографиях конца ХIХ и начала ХХ веков. Подобные вагонетки фирмы «Коппель» емкостью в одну кубическую сажень имели широкое распространение на всех горных предприятиях Европы. Эти же вагонетки применялись в строительных целях и для транспортировки грузов как конной тягой, так и паровозами.

Вот что я нашел в справочниках. Германская компания Orenstein & Koppel (O&K) была основана в 1876 году Бенито Оренштайном и Артуром Коппелем. С 1891 года компания «Артур Коппель» начала поставки узкоколейных паровозов и другого железнодорожного оборудования для нужд промышленности.

В ХХ веке фирма начала выпуск карьерных экскаваторов с паровыми и дизельными двигателями, многоковшовые и одноковшовые экскаваторы, а также роторные. Экскаваторы имели гусеничный ход, а некоторые передвигались по рельсам.

Первоначально компания продавала оборудование, произведенное другими фирмами, но с 1892 года открыла собственные заводы в Германии. А уже в начале ХХ века в России, в Санкт-Петербурге, работал сборочный завод Артура Коппеля.

Основным направлением деятельности завода была сборка паровозов и другого подвижного состава. Выпускались, в частности, вагонетки самого разного назначения. Они использовались для ручной и конной откатки.

В 1981 году компания прекратила работы с железнодорожным оборудованием и переключилась на выпуск только строительной и горной техники.

С 2004 года после ряда реформаций продукция фирмы стала продаваться под брендом корпорации Terex. С этого периода компания стала поставлять на территорию бывшего Советского Союза грейдеры, самосвалы, краны, колесные и гусеничные погрузчики и в том числе карьерные экскаваторы. Техника продается под маркой «Катерпиллар».

Вот такая история этой германской фирмы «Коппель». Изделия уже в новом виде продолжают работать в асбестовых карьерах Баженовского месторождения. А когда-то, в 50-е, такие вагонетки применялись на наших изумрудных и золотых приисках. Скорее всего, найденная вагонетка работала на золотых приисках в русле речки Шамейки. Добыча золота велась здесь с первой четверти ХIХ века до средины века ХХ.

Вытащить находку из зарослей вручную не было никакой возможности, даже если бы было много рук. Требовалась техника. Обговорив все возможные варианты, решили, что это надо отложить до зимы, когда будет надежный, как говорили в старину, санный путь. Но маршрут этот надо было определить заранее.

Сегодня не стоит особого труда определиться с транспортом, достаточно только заглянуть в газету частных объявлений. Но кто согласится забираться на своей машине в эти дебри для вывоза какого-то непонятного груза? Придется проехать по болотинам и ямам. Тут нужен человек, который бы мог заинтересоваться нашей проблемой.

И, как ни удивительно, такой человек нашелся. Юрий Васильевич Швецов как раз очень увлечен старинной техникой. О нем можно долго рассказывать и писать, вот уже на протяжении более десятка лет он является руководителем детско-юношеского военно-патриотического клуба «Смерш», который сам создал. Юрий Васильевич предложил сначала волоком тащить вагонетку на снегоходе, а дальше водрузить ее на грузовой прицеп для проезда по городским дорогам.

Мы опасались, что до нашего возвращения вагонетку уже кто-нибудь сумеет забрать в свое хозяйство или сдать на металлолом. Но все обошлось. Вагонетка нас ждала. Немного поплутав, мы подкатили к ней на лыжах. И еще раз выверили наш маршрут.

Всю работу по доставке вагонетки Швецов взял на себя. В помощники набралась целая группа добровольцев. Принял участие и известный краевед нашего города Сергей Владимирович Липачёв. Всего нас оказалось восемь человек. У нас было три машины. А самое главное, в нашем распоряжении находились снегоход, сани и комплект разнообразного инструмента.

В один удобный для всех выходной день мы выехали в поселок Шамейка. Остановившись на берегу, разгрузили снегоход. Затем приготовили прицепы и инструменты. Кто-то отправился на лыжах к месту нахождения вагонетки, чтобы очистить ее от снега и подготовить к погрузке. Когда после всех приготовлений мы собрались, оказалось, что вагонетка вмерзла в грунт. Чтобы сдвинуть ее, пришлось побиться. Впереди наш ждал еще сюрприз. Сани не могли вместить габариты нашего груза. Пришлось взяться за топоры, чтобы срубить несколько стволов и расширить сани.

С этим мы небыстро, но справились. Вагонетку закрепили проволокой, веревками. На буксире снегохода медленно пустились в путь. У машин пришлось повозиться: раритет погрузили на один прицеп, на втором закрепили снегоход.

Дорога до города прошла без приключений. В результате в нашем распоряжении оказалось уникальное изделие промышленного назначения вековой давности. Важно не то, каков возраст находки. Она свидетельствует, что именно в этих местах велись широкомасштабные и активные горные работы. Второе, что важно отметить: ни в одном из музейных комплексов таких старых в плане горных разработок городов, как Берёзовский, Верхняя Пышма, Каменск-Уральский, Синячиха, Сысерть, Нижний Тагил, подобных экспонатов нет. А вот у нас в Асбесте кузова от старинных вагонеток порой еще используют садоводы на своих участках как емкость для воды.

Хорошо, что в наши дни найдено какое-то применение этому изделию из далекого прошлого. И все же по своей вековой истории вагонетка достойна быть экспонатом уральского музея, и судьба ее еще не определена.

 

Золотые руки золотодобытчиков

 

На этот раз дорога наша легла в район поселка Золото. По словам старожилов, за этим поселком, где в советские годы располагался дом отдыха, на скале выбит барельеф вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина. Кроме того, у нас еще появились вопросы по истории горных работ, которые производились тут еще в последней четверти ХIХ века.

В основе нашей группы были следопыты из Рефтинского историко-родословного общества. Воскресным апрельским днем мы отправились в дорогу, нам предстоял путь длиной почти в 10 километров.

Главным для нас было отыскать этот самый барельеф. Точную дату его изготовления, как и фамилию исполнителя, пока установить не удавалось. По слухам, предполагалось, что создан был барельеф в 1924—1927 годах, а может, даже и в конце двадцатых.

Второе, что нас интересовало, это расположение старых шахт на месте горных разработок ХIХ века.

Проводником стал я, так как хорошо знал район. Но шли мы наудачу, потому что точно проработанной путеводной карты не было.

От остановки электрички почти два часа мы двигались по старым лесным дорожкам и по грунтовке. С утра был небольшой заморозок, грязь на дорожках слегка подмерзла, снег, оставшийся в колеях и ямах, выдерживал тяжесть идущих.

С обеих сторон дороги красивый сосновый лес. Раннее солнечное утро, щебет лесных птиц, все это создавало хорошее настроение. За очередным поворотом — большой просвет, и показались заборы и крыши домов.

Это был поселок Золото (на некоторых современных картах он именуется Золоторуда). Это старинный центр золотодобычных работ всего нашего района с конца ХIХ до средины ХХ века.

Поселок располагался возле большого пруда, и тут, по словам старожилов, в начале ХХ века работала драга. В окрестных лесах тоже шли горные разработки в поисках новых месторождений и попутной добычи благородного металла.

Активная добыча золота здесь пошла с 1880 года. Все близлежащие речки и ручьи были промыты и перекопаны. По берегам болот и лесных ручьев пробиты разведочные шурфы. Содержание драгоценного металла в горной породе оказалось высоким. На Чернягинском прииске была построена золотопромывочная фабрика. Действовала она до самой революции. А потом была разграблена. Восстановили ее только в конце 20-х годов. Добыча в промышленных объемах продолжалась до начала Великой Отечественной войны. Мужское население по призыву ушло на фронт, в поселке остались старики, женщины и дети — теперь работа шла старыми кустарными методами. Трудились семейными артелями женщины и подростки.

Снабжение приисков прекратилось. Пришлось восстанавливать старые промывочные станки вашгерды, чтобы продолжить промывку золотосодержащих песков.

Полученный металл доставляли лесными тропами через Кирилловский кордон в поселок Шамейка. Там золото сдавали и получали взамен продукты питания: муку, хлеб, крупы, соль. Ноша распределялась между всеми, в основном это были подростки.

По старинной дороге наконец входим в поселок Золото. С северо-запада на юго-восток тянется вереница домов. На сегодняшний день их здесь около пяти десятков. Половина из них теперь дачи, на некоторых участках идет активное строительство. Но есть дома, давно брошенные хозяевами, они доживают свой век, врастая в землю.

В поселке, да и вокруг него много огородных участков. Большинство из них покрыто зарослями. При виде одичавших угодий на душе становится тоскливо. Сколько пролито здесь трудового пота! Какие свершались планы во имя светлого будущего, и что теперь маячит перед глазами! Брошенные дома, развалившаяся промышленность, обнищавшее население.

Тяжело это видеть тем, кто был участником и свидетелем совсем другой жизни на этой же самой земле.

Пройдя по улицам поселка, погруженного в утренний воскресный сон, мы оказались в центре горных разработок старых времен. Здесь видны отвалы пустой породы, обвалившиеся шурфы и разведочные канавы — уже боле позднего периода, скорее всего, 1940-х годов ХХ века. Все это исторические вехи промышленного освоения района, рукотворные следы работы наших дедов и прадедов, которые с теми же киркой и лопатой добывали для страны драгоценный металл.

Здесь же вдоль дороги на стволах деревьев свежие затеси — некоторые покрыты краской. Есть еще множество всяких отметок. Кое-где остатки металлических труб, торчащие из земли. Это следы деятельности уже наших дней.

Первую большую остановку мы сделали у бетонного фундамента старой обогатительной фабрики. Сооружение находится прямо в лесу, у дорожной развилки, и состоит из двух полузасыпанных бетонных помещений в форме куба. Там остались какие-то железные конструкции, покрытые слоем ржавчины. Дальше через заросли травы видны еще шесть бетонных фундаментов под локомобиль (или паровик, как называли его раньше в народе). По собранным данным, фабрика работала еще до революции. Тогда породу для промывки доставляли конным транспортом и тачками по деревянным мосткам с ближних шурфов.

После дробления, промывки и ряда операций здесь же получали черновое золото. И эта фабрика приняла немало испытаний в годы революции и Гражданской войны. Восстановили ее только на рубеже конца 20-х и начала 30-х годов. Новое оборудование тогда было доставлено по железной дороге на станцию Алтынай. Оттуда и до фабрики крупногабаритный груз доставлялся по лесным дорогам вручную и на катках.

Основной деталью фабрики была «чаша Бельдона» для дробления породы и промывки. Эта деталь была импортная, французского производства. В процессе установки выяснилось, что чаша не подходит на место дореволюционной. Поэтому местными умельцами на старое фундаментное основание была сделана доливка бетона для создания посадочного кольца. И фабрика продолжила работать. Рядом установили локомобиль, дающий электричество, он питался дровами. Электроэнергия приводила в действие механизмы фабрики, и от нее же действовали электрические насосы в шахтах.

Местность, где были пробиты шахтные стволы, была заболочена и имела большой приток воды. Водоотлив устроили таким образом, что вода, откачанная из шахты, по деревянным сплоткам подавалась на фабрику на промывку горной породы. Затем вода сбрасывалась и по водоотливной канаве протяженностью более километра по естественному уклону стекала в реку Рефт.

Было определено, что в 1920—1950-х годах в ста метрах восточнее фабрики располагались три шахты, из которых добывали горную породу. Мы решили их найти. В результате обнаружили три полуобвалившихся шахтных ствола, два из которых затоплены. После шахт занялись осмотром сливной канавы, прекрасно сохранившейся на протяжении более полукилометра.

Покончив с осмотром, мы отправились дальше по лесной дороге и вышли к месту, где был дом отдыха для трудящихся горняков. Строение когда-то переоборудовали из «барского дома». Здесь, на высоком восточном берегу Рефта, на краю обрыва, сохранился фундамент беседки, построенной для отдыха и обозрения окрестностей. Отсюда открывался прекрасный живописный вид на излучину реки.

Если посмотреть в южную сторону, там возвышается скала. Именно к ней и пролегал наш путь в поисках барельефа. Скала имеет два выступа. Первый, с выходом скальных пород, расположен над самой водой и имеет высоту до 10 метров. Выше и правее на заросшем склоне — второй скальный выступ. Верхняя часть ровной поверхностью обращена на юг, в сторону русла реки. На этой плоскости проглядывается нечто явно рукотворное в форме круга диаметром около метра. Но все густо заросло многолетним мхом.

Барельеф, изготовленный руками какого-то скульптора-доброхота посреди уральской тайги на небольшой речке Рефт, наверняка не уникальный случай. Можно также упомянуть пример безымянного энтузиаста из племени американских индейцев апачи, который в одиночку на протяжении двух десятилетий высекал гигантский памятник своему вождю на вершине скалы.

Наш барельеф намного скромнее — ни даты, ни имени автора, наверное, уже никогда не узнать…

Но цель наша достигнута, мы тропку к барельефу проложили.

На обратном пути мы свернули на кладбище поселка Золото. Нам было известно, что здесь захоронены два белогвардейских офицера. Есть версия, что это было после 1919 года. Были обнаружены несколько захоронений староверов, но тут требовалось уточнение.

Сохранилась могила военнопленного Г.Г Шульдайс. Этот человек, встретив даму сердца, остался в этом краю навсегда. Но это тоже почти легенда.

Разбит погост в соответствии с православными канонами и состоит из 112 видимых захоронений, самое раннее датировано 1957 годом. Это объясняется тем, что с начала существования поселения захоронения производились на кладбище поселка 24 квартала (ныне это современное кладбище поселка Рефтинский).

В поселке Золото мы разговорились с местными. От них узнали, что сейчас ведутся работы на Икрянском месторождении. До революции это был прииск Малиновский.

Захотелось побывать на карьере рядом с речкой Икрянкой. Горные работы ведутся на площади около 100 метров в ширину и около 200 метров в длину, глубина отработки 6-8 метров. Здесь работает мощная техника — экскаваторы и карьерные самосвалы. В карьере есть зумпф для откачки воды. По словам рабочих, это ствол старинной шахты, он выложен почерневшими, но до сих пор такими солидными деревянными плахами.

Хорошо, что здесь у людей есть работа.

После короткой беседы с горняками наша туристическая поисковая группа пешим порядком под лучами весеннего солнца вернулась к остановке электрички и благополучно прибыла домой.

 

 
   
 

Проталина\1-4\18 ] О журнале ] Редакция ] Контакты ] Подписка ] Авторы ] Новости ] Наши встречи ] Наши награды ] Наша анкета ] Проталина\1-4\16 ] Проталина\1-4\15 ] Проталина\3-4\14 ] Проталина\1-2\14 ] Проталина\1-2\13 ] Проталина\3-4\12 ] Проталина\1-2\12 ] Проталина\3-4\11 ] Проталина\1-2\11 ] Проталина\3-4\10 ] Проталина\2\10 ] Проталина\1\10 ] Проталина\4\09 ] Проталина\2-3\09 ] Проталина\1\09 ] Проталина\3\08 ] Проталина\2\08 ] Проталина\1\08 ]

 

© Автономная некоммерческая организация "Редакция журнала "Проталина"   11.01.2017