До весны 2008 года искусство фотографии для меня не существовало вообще. Тогда в марте я отправилась в путешествие по Индии. В очередной раз. Мы с приятелем нашли маленький храм над озером. И там же, на узкой дорожке прямо над водой, шла маленькая девочка с оранжевыми бантами, и я сфотографировала ее на телефон.

Это был мой первый в жизни кадр. Сейчас я считаю его своим амулетом. Уже дома, в России, этот снимок и еще несколько, так же снятых на телефон, я разместила на одном из фотосайтов и получила много хороших отзывов от фотографов.

Перед очередной поездкой туда же, в Индию, я купила фотоаппарат «Никон». Эта поездка оказалась переломной для меня. Я только что пережила развод, осталась без работы и находилась в сильнейшей депрессии. По Индии целый месяц путешествовала в полном одиночестве. Из-за плохого знания английского не могла ни с кем поделиться эмоциями, переполняющими меня, и они воплотились в снимках. Я совершенно ничего не знала, впрочем, не знаю и сейчас, как устроен фотоаппарат. Снимала просто интуитивно, кое-как разобравшись в кнопках.

Я вернулась домой. Выходить на улицу с фотоаппаратом было страшно, я боялась людей в России. И опять началась депрессия. Чтобы как-то отвлечься, все-таки решилась выйти. В то время я увлеклась деревянной архитектурой и в поисках интересных домов изучала район за районом. Вот так и попала на улицу Коммунистическую.

Не знаю, что произошло со мной там, я словно перенеслась куда-то на машине времени. Ходила по подъездам, вдыхала запахи.

Не могу понять, почему с первой встречи с Коммунистической меня так тянет в это место. Оно из прошлого. Но это не мое прошлое. Мое детство было другим. Что же так тащит меня в этот двор?.. Опять и опять… После Индии, простывшая, я взяла камеру и опять пошла туда.

После работы поехала на Коммунистическую. Первая новость — Мишка сломал руку. Пошла его навестить, у меня как раз были в сумке шоколадка и газета с Мишкиной фотографией, вернее, с моим снимком Мишки. У двери меня встретили два очаровательных малыша, Мишкины братья. Сколько деток в семье, я до сих пор не могу сосчитать… Короче, много. Скоро будет еще один.

Однажды Мишка встретил меня такими словами:

— Вы хотите вернуться назад во времени, например, в детство? Я — да! Я бы тогда исправил несколько ошибок... Я бы не стал дружить с Андреем, и я бы исправил свою самую главную ошибку. Я бы не попросил тогда у отчима кушать.

На одном из кадров Мишка в кресле… Ему 14. Он никогда не выезжал за территорию Тюмени, города, где родился и живет. В школу не ходит, сидит на домашнем обучении. Как-то спросила его, зачем курит. Ответил: «Хорошо успокаивает нервы». И вдруг добавил: «А вы были в Москве?» Мечтает в 18 лет поехать в Москву и сделать «операцию головы».

Мишка — инвалид, искалеченный в четырехлетнем возрасте отчимом. Его мать работала проводницей, и ребенок оставался с чужим человеком. После избиения отчимом Мишка попал в реанимацию и только на восемнадцатый день пришел в сознание. У него была черепно-мозговая травма, сейчас стоит пластина в голове. Поврежден глаз. Был разрыв внутренних органов. Остались какие-то проблемы с ногой. Отчиму тогда дали девять лет, но спустя три года освободили. На деньги городского фонда помощи Мишке были сделаны операции. Ему еще потребуется операция в более взрослом возрасте. После трагедии мать оставила Мишку и его сестру (дочь отчима) бабушке и исчезла. Родной отец Мишки умер в тюрьме.

Я несколько раз была у них в доме и до сих пор не могу сосчитать, сколько же человек там живет, кроме бабушки и сестры. Там еще обитают семьи бабушкиных дочерей. Вечно бегают дети. Как-то я спросила Мишку: «Сколько же вас все-таки тут?» Он ответил, что примерно человек пятнадцать. Все взрослые пьют, денег, естественно, нет. Раньше Мишка просил милостыню у церкви, но потом стал «работать» на мосту с цыганскими подростками.

Из-за травм Мишка не может посещать обычную школу. Почти не умеет читать. Ему оформляют паспорт и пенсию по инвалидности. По нашим «умным» законам пенсию инвалида до его совершеннолетия должна получать мать, которой практически нет.

Жаль пацана. Как могу, помогаю ему. Вещи по подружкам собирала. «Крышую» его на мосту, чтобы цыгане не обижали.

Улица Коммунистическая находится в центре города Тюмени, сразу за Свято-Троицким монастырем. Бараки тут были построены в 1940—1950-х годах, на земле, исторически принадлежащей монастырю. Они давно подлежат сносу, но каждый раз сроки сноса отодвигаются. Ясно, что жильцы и нынче будут зимовать в этих домах.

Сама я приехала в Тюмень из Узбекистана, как декабристка — вслед за мужем. Потом брак распался; я, как уже говорила, увлеклась фотографией. В прошлом году, в октябре, гуляя по городу, я забрела за монастырь и просто обомлела. Словно в другой мир попала. Начала ходить туда еще той зимой. Людей практически не снимала — очень холодно было, и все сидели по домам, но оказалось, они из окон за мной наблюдали! И весной меня уже весь двор знал. Стала знакомиться ближе…

Это надо же, оказывается, уже чуть не год снимаю двор на Коммунистической. Все со мной здороваются. Как-то в субботу мальчишки позвали сыграть с ними в подкидного дурака. Кстати, за четыре партии ни разу не осталась…

Отработала я как-то уйму дней без выходных и решила развеяться. Взяла фотик и поехала на свою Коммунистическую. Во дворе только дети гоняли в футбол, больше никого… И тут слышу — откуда-то лагерный шансон несется, ну я, как крыса на дудочку, и пошла на него. Хех, это же «нехорошая квартира», на которую я уже давно глаз положила, но не знала, как пробраться. Села я на лавочке напротив, сижу, ногами болтаю и на окошечко поглядываю, а из окошечка на меня посматривают. Стала я всем видом показывать, что мне очень хочется к ним. Но они раз — шторы задернули. Я подошла к окну, толкнула створку, просунула голову внутрь и сказала: «А позовите меня в гости!» Молчание. Потом: «Заходи! Как звать-то?»

Когда-то я впервые пришла в этот двор с фотоаппаратом, а теперь у меня здесь друзья. «Света, у тебя есть дома варенье?» «Откуда? Я ж все свободное время с фотиком бегаю». Из холодильника появляются две банки варенья. «Давай, давай, бери, будет, с чем чай дома попить…» А из другого окна уже кричат: «Света, пойдем к нам чай пить!» Это бабушка Максима, Саши и Вики. Максим, которому лет десять, шутит: «Света, ты пьешь чай? А почему не по-взрослому — пиво и водку?»

Когда я уходила, было уже совсем темно. Я оглянулась: за моей спиной в свете луны блестели купола монастыря, и я впервые подумала: «Эх, хорошо-то как…»

Кажется, я сумела полюбить этот город.

Прошлась тут недавно, думала, поищу какой-нибудь новый дворик, на случай, если мой любимый снесут. Все не то. Все чужое...

Коммунистическая — это не улица, это мое настроение.

С благодарностью вспоминаю, как несколько дней училась в рамках мастер-класса у фотографа-документалиста Олега Климова. Олег — именно тот мудрый учитель, что не пытается «перекраивать», а нащупывает твой путь и подталкивает тебя по этому пути вперед. За те дни я не только узнала много нового, но и зарядилась сильнейшей энергетикой Олега. И самое главное, я получила ответ на давно мучивший меня вопрос. Снимая социальные репортажи, я каждый раз все пропускаю через себя, каждый раз все заканчивается депрессией и внутренним протестом, когда хочется послать фотографию к черту. Именно в этом я призналась Олегу. И услышала: «Это неизбежно, и нельзя только брать, нужно еще и что-то отдавать». Именно эти слова сумели примирить меня с собой.

В прошлом я строитель, а сейчас работаю в бутике. В общем, ничего интересного. В свободное время снимаю социальные репортажи. Такой вот сам себе журналист…

Мальчишка с Коммунистической спросил: «Мы — ваш проект?» «Типа того», — ответила я.

Как им объяснить, что они — это часть моего сердца.

С этим неожиданным странным проектом «Простая история (Коммунистическая улица)» в октябре 2009 года я стала одним из победителей в тюменском конкурсе репортажной фотографии «Памяти Александра Ефремова» и участвовала в выставке в Тобольске. Увидев фотографии, люди отказывались верить, что рядом с ними, в центре современного мегаполиса, забытые Богом и властью, в разваливающихся домах влачат убогое существование потерявшиеся во времени жители целой улицы, названной по иронии судьбы Коммунистической.

Проект не закончен, я продолжаю свою работу над фоторепортажами о сложных судьбах простых людей.

Когда-то же двор в два дома на Коммунистической все-таки снесут. Надеюсь заснять и последний день этого двора из прошлого•