|
|
|
|
 |
|
|
|
К родному слову сердцем прикипеть
Стихи Нины Волченко нашли свою дорогу. Они долгие
годы жили в рукописях, иногда терялись при переездах и все равно вспоминались
снова. Ни о какой публикации этот автор не помышлял. Стихи, звучавшие в
дружеском кругу, давно обрели интерес и, в конце концов, были переданы в
«Проталину».
В стихах отражена натура человека цельного,
наблюдательного, живо и доверчиво воспринимающего жизнь. А судьба с малых лет
дарила открытия. В шесть своих лет Нина оказалась в глухой дальневосточной
тайге, в краю дикой красоты, незамутненной цивилизацией. Даже место, где семья
поселилась, не имело названия. Это, по существу, точка на карте. Жили они в
бараке, рассчитанном на две офицерские семьи. Вместо двора перед домом была
лужайка, а за ней — манящие тропинки и необычные, суровой красоты сопки. Первым
в ее жизни большим городом стал Хабаровск. Потом был уральский город
Березовский, потом Саратов… И жизнь ее оказалась сплошным кочевьем. Такова
типичная судьба военной семьи. «Как много лет, как много верст от этой Точки,
люблю я перемену мест — привычка капитанской дочки», — вспоминает Нина.
Трудно представить, что ей пришлось учиться в
одиннадцати школах в самых разных городах. Важной вехой для нее стал Свердловск
(Екатеринбург), где она закончила мединститут «с синим дипломом» только потому,
что не любила латынь, а так бы был красный. В этом же городе она много лет
работала в военном госпитале. Нина признается, что она ни капли не пожалела, что
выбрала свою профессию, и всю жизнь ее любит.
И в своем почтенном возрасте Нина сохраняет интерес к
природе, к жизни и по-прежнему ненасытно читает.
Иткуль
Разметала осень паутины нитки,
И прохладой дышит потемневший Иткуль.
Идолы у кручи — каменные глыбы,
Ветерок разносит запах свежей рыбы,
На рябинах рдяных золотые хмели,
До утра не гаснет костерок на мели.
Утлую лодчонку волны раскачали…
А в глазах у старца многие печали.
Два наречья путались, спорили с судьбою.
Дед не понял путников, рассуждал с собою…
Речи их нечеткие проплывали мимо
И скользили четками между пальцев дыма.
Приутихли пришлые. Думали о разном.
И вздыхали угли — черные на красном.
1995
***
О, дух свободы всемогущий,
Что обитал в зеленой куще!
Цвел дикий край у Точки нашей,
В угоду детской жажде — знать,
Земля дарила полной чашей
Все, что тогда могла я взять.
Бежал ручей с тропою рядом,
Раздолье — не окинешь взглядом.
Сомлев от полудённой лени,
Бродили между сопок тени.
Куртины ветреницы скромной
Раскинулись в тени укромной,
Манил пион на склоне рдяный,
Багульник тихо облетал…
Тревожный мамин голос звал,
Мешал бежать сандалик рваный.
Сосна
Под небом вечереющим и ясным
Стоит одна, на отдалении, сосна.
Роскошной силой зрелости прекрасна,
Так смело, вольно царствует она.
Владеет небом и пространством
Вдали от суетных людей.
И утверждает твердость постоянства
Распахнутым шатром своих ветвей.
Все сносит — ветры, зной, морозы,
Ночей жестокость в декабре.
…………………………………..
Не одиночества ли слезы —
Смола на золотой коре?
Ночное
Светлеет ночь,
В тумане тонет.
В лугах, за белою рекой,
Парок струится голубой,
И жеребят целуют кони.
***
Умчался вихрь грозе навстречу,
Унес опавших листьев ком.
И словно колокол на вече,
О битве возвещает гром.
Все ближе, яростней раскаты,
И тяжко туче налитой…
Сосне полощет чуб лохматый
Июльский дождик озорной.
Но откружился мелким бесом,
Ослаб, затих за дальним логом.
Лишь пар клубится над дорогой,
И светит радуга над лесом.
***
Июль заглядывал в открытое окошко.
Вот земляники полное лукошко,
И зуммер крылышек шмеля чуть слышен в елях.
Как в травяной уютно колыбели!
Шли летние последние денечки,
И предстоял отъезд из нашей Точки.
Грустны кусты у темного ручья.
И страшно, что теперь уж не моя
Вся эта красота!..
А дождик лил —
Со мной прощался и благословил.
В том августе горели звезды низко…
В грузовике трясло, везли не близко.
Нас ждал цивилизованный Хороль —
Там школьницы мне предстояла роль.
Игналина
Игналина, Игналина!
Вспоминаю до сих пор.
Бродит молодость в былинном
Том бору среди озер.
По протокам ходят язи,
И склоняется орешник,
И скользят неспешно лодки
Рыбаков спокойных, здешних.
Славно выбраться из тени
На простор озерный, вольный.
Разгулялся свежий ветер,
Гонит вспененные волны.
Чайки реют, ждут добычи —
Белокрылые пираты.
Под крылом их сильным зреет
Страх в волнах зеленоватых.
Хуторок сверкнул окошком
На пологом берегу,
Там хранят уклад старинный,
Вязь узоров берегут.
Бор могучий держат дюны,
Словно рать богатырей,
И пески их золотые
Знают тайну янтарей…
Игналина, Игналина!
Недоверья встал дозор —
Не гулять в лесу былинном,
Не считать мне бусин синих
В ожерелье тех озер.
2010
Янтарь
Века идут.
Сквозь них — мгновенья
Хранит застывшая смола:
Неясный призрак, след стремленья
И взмах мушиного крыла…
Выносит сказочный алатырь
К ногам балтийская волна.
Свидетель он и соглядатай,
В нем вечность копит письмена.
Полнолуние
Дома нахохлились, как птицы,
На колею бросают тень,
Цепному псу свобода снится.
Сковала всех ночная лень.
На поле убранном и праздном
Былинка каждая видна,
К земному миру безучастна,
Сияет полная луна.
***
Мне нравится все,
Что жизнь мне дала.
К. Бальмонт
От лет не убежать, всему есть свой черед.
Умеренность во всем — союзник поневоле…
Я жить люблю, не сетуя на долю,
И вечная душа счет бедам не ведет.
Я старость обману, сбегу в цветущий сад,
Где щебет птиц за утренним окном,
Где полка книг,
где дело ищет взгляд —
Что все — сейчас, ни мига на потом!
***
О, если бы не в снах, а наяву
Вернуться в прошлое теперь,
Где сопки загляделись в синеву,
Найти тропу и старенькую дверь…
Прострел — цветок у самого крыльца,
На стуле кобуру отца.
Там керосина древний дух,
И тени две — любимых двух.
Скажу, что все сильней люблю,
Что в снах улыбку их ловлю,
По совести живу, как вы учили —
Не иначе!
А может, молча обниму, заплачу…
***
Чужую старость почитая,
Забыла, что плыву в свою…
Любимые стихи читаю —
Живую воду слова пью.
Ношу я белые одежды,
Тела и души править тщусь.
Участьем всем даю надежду
И тайно Господу молюсь.
Осеннее
Мне тишины всегда недоставало.
Живу бегом.
Дни гонит время-кнут.
А вечер тих.
Закат зажегся вяло,
Там на пустых аллеях листья жгут.
Прозрачны кроны,
Небеса спокойны,
Красой последней радуют цветы.
И сумерек сиреневые волны
Уносят напряженье суеты.
Огонь в печи мир божий славит,
Приветно вьется дым над крышей.
Открыть стихи, букетик астр поставить…
Мой теплый дом покоем дышит.
***
Куст хризантемы стынет у ограды,
В раздетой кроне яблоко горит,
Земля готовится к приходу снегопада,
В ней жизнь до времени, как плод, во чреве спит.
Последнюю листву
Усилием напрасным
Удерживает старый темный клен.
Но дышит холодом закат тревожно-красный,
Придавлен тучей, отгорит и он.
Снег упадет на обнаженный сад
И все укроет ровным покрывалом.
Ни тропочки, ни следа — до замкнутых оград.
И будто никогда здесь звуков не бывало…
Счастье
Так суждено — неярко, чисто
Свечой во здравие горю.
Труд скромный забывают быстро…
Но все ж судьбу благодарю:
Призвание и чувство долга
Вели по жизни день за днем.
В воспоминаньях ночью долгой
Не упрекну себя ни в чем.
|
|
 |
|
|
|
